- English
- Русский
В сонате 3 части:
1. Presto alla tedesca
2. Andante
3. Vivace
(Вильгельм Кемпф)
Эта соната, названная в некоторых изданиях сонатиной (Сам Бетховен отметил ее уменьшенные размеры.) и не имеющая посвящения, была опубликована в 1810 году. О времени ее происхождения велись споры. Но если даже она возникла не в 1809 году, а значительно раньше, вряд ли можно отрицать факт серьезной позднейшей обработки. Скорее всего мы имеем тут одно из произведений, в которых Бетховен зрелой поры, как бы ища творческого отдыха, обращается к несколько старомодным традициям классицизма, окрашивает их своеобразием своем мысли, некоторой долей иронии (Вспомним хотя бы ряд моментов восьмой симфонии.) и вместе с тем нет-нет да и заглядывает в будущее. Подобным произведениям присуща особая прелесть.
А. Рубинштейн отмечал, что соната ор. 79 (как и предыдущая) «тоже лаконическая и юмористическая. Тема финала поразительно похожа на популярную у нас одно время песню «Ванька с Танькой», только с фигурами».
Первая часть (Presto alla tedesca, G-dur) обращена к тем мелодическим и ритмическим элементам немецких танцев, которые были прелестно воплощены еще Моцартом, а позднее так поэтично расцвели у Шуберта. В разработке выделяются остинатные терции скачков левой руки; из-за этих терций, напоминающих давно использованный и музыке крик кукушки, вся соната получила прозвище «Kuckuckssonate». Однако перед нами отнюдь не поэтическая кукушка природы, какую можно услышать в конце «сцены у ручья» из шестой симфонии. Это лишь механическое отображение крика кукушки в музыке, ставшее основой размеренного тонико-доминантового и доминантово-тонического каданса, так хорошо организующего фигуры танца.
Напротив, во второй части (Andante, g-moll) чувствуется тихая, успокаивающая ласка мерных колыхании и журчании природы, на фоне которых льется задушевная, чуть сентиментальная песня. Еще тонки, но уже ясно заметны нити, ведущие отсюда к песенности Шуберта, Шумана, Мендельсона. Волнообразный аккомпанемент шестнадцатых (с т. 10) предвещает переход к романтической фактуре обволакивающих мелодию звуковых фонов.
В третьей и последней части (Vivace, G-dur) опять торжествует хороводность и танцевальность. Главная тема финала, вызвавшая у А. Рубинштейна русские ассоциации, весьма фольклорна (что подчеркнуто и типом её вариаций).
Своим простодушием финал органично замыкает сонату, богатую народными элементами.
Своеобразный отклик Бетховена на политические события национальных войн мы находим в следующей сонате, имеющей объявленную автором программу.
(Юрий Кремлев. Фортепианные сонаты Бетховена)
Like the Sonata No. 24 in F sharp major, Op. 78, Beethoven's little G major Piano Sonata, Op. 79, was written in 1809. Both works share several instantly discernible features. Firstly, both sonatas are surprisingly undemonstrative in tone, revealing a pronounced avoidance of bravura showiness, unwarranted rhetoric, and above all, extravagant emotionalism. Where they differ markedly, however, is in their respective number of movements, since the G major Sonata has three self-contained movements, conforming to established architectural principles, whereas in the earlier opus, sonata allegro and slow movements are effectively linked together thanks to the substantial Adagio cantabile preface offered before, and leading, without a break, to the main first allegro.
The G major Sonata No. 25contains an opening Presto, an Andante slow movement, and a finale marked Vivace. The first movement also has the qualifying term alla Tedesca, or "in the German style." From the outset, the work arouses a strong and positive impression, as a result of its sharply chiselled rhythmic formulae and a certain direct (if not to say at times abrupt) candor and spontaneity. That feeling of directness and clarity of expression also informs the following movement, a brief but eloquent Andante in 9/8 meter and simple ternary form. This not only re-affirms Viennese tastes, both in terms of the directness already referred to, but also in the pronounced feeling of "naturalness," at times approaching pastoral straightforwardness that is an unmistakable characteristic here. Simplicity and directness are also crucial in the brief and witty finale, a fully formed Vivace rondo, lasting fractionally under two minutes. This sonata is sometimes given the nickname "The Cuckoo," because of the distinctive pattern of falling intervals and repeated note groupings that permeate the score at various points, never more obviously than during the final movement.
(Michael Jameson, Rovi)